Баба Галя

Name: Зарисовки отпускника
Item: Зарисовки отпускника
Author: mixa

Перестук колес, да плавное покачивание вагона поддерживали мою дремоту. Полумрак и устоявшаяся тишина способствовали отдыху пассажиров притомленных от дневного зноя. Глубокий вздох, донесшийся с нижней боковой полки, привлек внимание. Там, оперевшись на столик, сидела пожилая женщина, по внешности напоминающая героиню старого фильма про станичников Советского периода. Расшитая узорами кофта, безразмерная юбка на резинке, калоши, небрежно заплетенная коса собранная венцом вызвали глубочайший мой интерес для разговора. На формальные вопросы о бессоннице и усталости от дороги, женщина заволновалась и чуть слышно попросила.
- Тише, сын проснется, и меня будет ругать за то, что я с Вами разговариваю. Он считает, что я много рассказываю. А так хочется поговорить.
Предчувствуя интересный разговор, засыпал вопросами собеседницу. Едва заметно улыбнувшись, баба Галя, так представилась попутчица, приступила описывать свою жизнь.
- Родилась и жила на Украине в полном достатке. Вырастила и выучила одна троих сыновей. Муж то не вернулся с фронта. Пережить пришлось всякое, да колхоз помогал на ножки подняться. Парни выросли трудолюбивыми, заботливыми, только время разбросало их в разные края. Один на Львовщине, второй в Белоруссии, а этот на Урале. – Старушка замолчала, достала платок, потирая глаза, вздохнула.
- Когда я совсем ослепла, порешили братья, сынки мои, дом мой разорить, а меня к себе забрать. Порешили и сделали, а снохи свое мнение имеют. Чтоб не в тягость я им была, через каждые три месяца везут от одного к другому.
Еду то к сыну, а приезжаю к снохе. – Баба Галя шмыгнув носом, снова взялась за платок. И только в этот момент дошло до моего сознания, почему старушка так одета; теплая юбка через край зашитыми дырами, кофта послевоенного покроя, и эти калоши.
- Я не жалуюсь, свое отжила,- сделав паузу старушка продолжила,
- Сердце болит за сынов. Им по семьдесят годков, видно по породе, народились у них только сыновья. Страх за них, вдруг окажутся на моем месте, странниками без своего угла.

Михаил Ануфриев 2011 год